Судьба порой преподносит неожиданные повороты, заставляя человека примерять на себя совершенно чуждые роли. Так произошло и с рецидивистом Сашей Медным, отчаянно желавшим порвать с криминальным прошлым. Последнее ограбление, задуманное как финальный штрих перед началом новой жизни, оборачивается полным провалом, вынуждая героя в панике бежать. Единственным спасением становится поезд, уносящий его на другой край страны – во Владивосток. В тесном купе, под стук колес, созревает отчаянный план. Судьба сводит его с майором Гавриловым, и эта случайная встреча становится роковой. Присвоив себе имя, документы и форму соседа, беглый преступник в одночасье стирает свою прежнюю личность. Из загнанного зверя, скрывающегося от правосудия, он превращается в блюстителя закона – человека в погонах, чья новая жизнь только начинается. Оказавшись в роли начальника полиции тихого провинциального Усть-Шахтинска, лже-майор Гаврилов, он же Саша Медный, сталкивается с миром, живущим по своим, глубоко укорененным правилам. Провинциальная глубинка с ее размеренным укладом, паутиной местных связей и тихими, но прочными традициями становится для него новой реальностью. Однако дух авантюризма и криминальная сноровка, которые он так стремился оставить в прошлом, неожиданно находят здесь свое применение. Стремясь утвердиться на новом месте и, возможно, интуитивно желая что-то исправить, Медный начинает насаждать в городе свои, весьма оригинальные порядки. Его методы работы, продиктованные опытом жизни по ту сторону закона, оказываются нестандартными, а подчас и шокирующими для местных жителей и коллег. Он действует так, как умеет: хитро, напористо, с грубоватым обаянием бывшего мошенника, который вдруг получил власть и решил ею распорядиться. Этот необычный начальник полиции, сам того не всегда осознавая, начинает медленно, но верно переворачивать сонный уклад захолустного городка. Его появление становится катализатором перемен, внося сумбур, азарт и непредсказуемость в размеренное течение местной жизни, заставляя одних видеть в нем угрозу, а других – последнюю надежду на справедливость.